Когда душой, почти физически,
Ты понимаешь — угасаешь.
Сгорел до тла и догораешь.
Ты смотришь, почти мистически —
Всё в этой жизни понимаешь.
Ты понимаешь что один,
Хотя кругом и есть родня.
И тот который триедин —
По сути полная брехня.
А дальше тьма и лишь забвенье,
Душе метущейся покоя нет,
Как жизни всей твоей ответ —
Все прожитое — путь для избавленья.
К тому что гасит у конца тоннеля свет.
Не волнует меня твой цвет кожи,
не волнует меня,
твой язык.
Не колышет
национальность тоже.
Пофиг,
баба
или мужик.
Распиши мне как человек простой
так,
чтобы вставить в рамку
в квадрат
на вопрос мой ответ свой прямой
ты за буржуазию
или пролетариат?
Я конечно был в курсе что миф про гараж в котором зарождаются миллионеры — довольно распространен, но чтобы настолько…
По мотивам этого видео родился стих (почему-то в ритме Маяковского в голове звучит):
Читать далее
Закрыты ставни, заколочена дверь,
Не вьётся белый дым из труб.
Поселилась в сердце тоска-зверь,
И этот зверь необычайно груб.
А Солнце всё так же встаёт на востоке…
Сегодн
Наш дом забыт, заброшен.
Наполнен хламом наш подвал,
Но даже он теперь заколочен.
А Солнце всё так же встаёт…
Прогнил
Прохудилас
Здесь жило наше счастье в неге и лени,
Но недавно оно с этим домом простилось.
А Солнце всё тоже…
Ушло счастье к другим,
Оставив нас сиротами.
А мы стоим и молчим,
Не знаем что случилось с нами.
Солнце.
Я умираю не издав ни звука,
Ничком лежу в густой траве.
И понимаешь — вот какая штука,
Я не смогу вернуться к тебе.
Напою я землю своею кровью,
Последняя капля — капля свинца.
Грудь разорвало безразличной войною,
Какое дело войне до юнца?
Последний вздох, пора прощаться,
Как жаль что не смогу тебе я написать.
Как глупо и нелепо расставаться,
С последним вздохом буду твоё имя шептать.
Заплачет
И гром вздохнёт раскатисто и громко.
Я лежу с открытыми глазами,
А мир живёт всё так же звонко.
Вечер, темень и луна.
Ты идешь совсем одна.
По серебрянной дорожке,
Звонко каблучками ножки.
По ночной росе спешишь,
Как стрела в ночи летишь.
Перекресток, перекресток,
Светофор, подземный ход,
Все легко и очень просто,
Ты грустна и сердце лёд.
Сердце лёд, душа пожар,
Мыслей и раздумий пар,
Вечер, улица, луна,
Ты домой спешишь одна.
Он обидел и не понял,
Просто так вот,
Взял не обнял.
Не ответил на вопрос,
Не увидел твоих слёз.
Не взглянул тебе в глаза,
Не сказала свои слова.
Ты ушла и убежала,
Долго солнце провожала.
Вечер, темень и луна.
Ты теперь совсем одна.
Смотри — это небо твое,
Я дарю его только нам,
Смотри это сердце мое,
Я рву его попалам.
Я стены сломаю любые,
Снесу без вопросов преграды.
Пускай языки треплют злые,
Мы тоже не очень им рады.
Пускай говорят что хотят,
Что нет ничего что нам свято.
Что мол на других не глядят,
А мы молча шлем всех куда-то.
День, вечер, ночь — только нам,
И каждое утро вдвоем.
Все только с тобой — попалам,
Мы только этим живем.
Нам больше не нужен никто,
Пускай нам завидуют люди.
Мы пьем нашу жизнь как вино,
Ведь главное, что мы любим.
Небо, такое глубокое,
Высокое…
Облака, такие белые,
Смелые…
Плывут по небу,
По белому свету,
По ветра потокам,
По жизни истокам….
Крылья, такие сильные,
Сизые…
Глаза, распахнулись,
Улыбнулись…
И я за облаками,
Кругами, кругами,
Вверх и ввысь,
Сжигая жизнь…
Скучно писать о любви,
И рифма одна и итог.
Любовь, она же в крови,
Её не впишешь в красивый слог.
И распинается каждый снова и снова,
Ища как описать слепым то что не видят сами.
Что для самих пока что ново,
Но мнят себя уже сами с усами.
Скучно лирику в бумагу лить,
Все слова уже вроде сказаны.
Грустно так, что хочется выть.
По рукам и ногам все повязаны.
Марая бумагу, строча в свои блоги,
Пытаемся высказать необъяснимое.
Мы забываем как любят боги,
И верим во что-то на бумаге написанное.
Прохладно, серо и тоскливо,
Шелестит из неба снег.
И время беззастенчиво, игриво,
Сильнее ускоряет бег.
Увядший край, кругом бело,
Уже дороги замело.
И чтобы выжить до весны,
Все мы — не мертвы, не живы.
Из ночи в день и снова в ночь,
Бежим по стрелке жизни прочь.
Всё ускоряясь силимся догнать,
А надо было постоять.
