Надкультурное

Я выдираю из себя словно занозы,
Клише забитые в мозги.
Рву гротескные, пошлые позы,
В памяти застывшие как мазки.

Я стараюсь глядеть широко открытыми глазами.
Я тру их, но стираю руки в пыль.
И промывая раны кровавыми слезами
Стараюсь счистить эту гниль.

Вся боль одиночества, вся соль моих слез
Засохли в истории, в местах моих снов.
И даже кожу содрав, и пытаясь вон вылезти,
Ты вспоминаешь — уже кто-то успел это вынести

Вздох…

И тягостно становится от осознанья,
Что нет в потоке моего сознанья
Ни смысла ни душевного терзанья,
На всей истории людей страданья.

Небо черное

Небо черное,
Галактик полное,
Млечный путь красиво стелется.
А я маленький,
В тишине ночной,
И планета так быстро вертится.

Я стою босиком,
На сырой траве.
Запах осени — крадется августом.
И стараюсь я
Не забыть что кругом,
Всё по Гёте — описано «Фаустом».

Мне бы вверх взлететь,
Устремиться ввысь,
Наслаждаясь мгновеньями радости.
Что еще жив мир,
И что есть я нем,
И еще чуть продлить эти благости.

Я в предчувствии,
Той большой беды,
Что не минет, коль дальше катимся.
От бессилия нем
И от страха сед
Что не выстоим коль не спохватимся.

Тишина в ночи,
Хоть кричи, хоть вой,
А я всё стою и смотрю в это небо.
Почему всё так?
Почему всё не то?
Неужели закончится так нелепо?

Понимаешь.

Когда душой, почти физически,
Ты понимаешь — угасаешь.
Сгорел до тла и догораешь.
Ты смотришь, почти мистически —
Всё в этой жизни понимаешь.

Ты понимаешь что один,
Хотя кругом и есть родня.
И тот который триедин —
По сути полная брехня.

А дальше тьма и лишь забвенье,
Душе метущейся покоя нет,
Как жизни всей твоей ответ —
Все прожитое — путь для избавленья.
К тому что гасит у конца тоннеля свет.

Главный вопрос

Не волнует меня твой цвет кожи,
не волнует меня,
твой язык.
Не колышет
национальность тоже.
Пофиг,
баба
или мужик.
Распиши мне как человек простой
так,
чтобы вставить в рамку
в квадрат
на вопрос мой ответ свой прямой
ты за буржуазию
или пролетариат?

До края.

Еще не выплаканы нами, океаны слез.
Мы еще пребываем, в сладкой дымке грез.
И хотя нам до края, всего пять минут.
Чем ближе тем дольше секунды идут.

Время слов позади, и нет уж сил петь.
Но бежать вроде поздно, уже не успеть.
И хотя нам до края, всего пять минут.
Чем ближе тем дольше секунды идут.

С кучей друзей, на попутке до края.
С песнями Виктора Цоя, мы сбежали из рая.
И хотя нам до края, всего пять минут.
Пускай там за краем, еще подождут.

Маленький ад

Он не любил никогда никого,
Просто так проще и даже легко.
Не подпускал к себе никого близко,
Да не летал, но и не ползал низко.

Жил как и все:
Работа, семья.
Дети, жена, хобби, друзья.
Лишь вечерами съедала тоска,
Что не смотрел за облака.

И лишь один раз он дал слабину.
Не углядел и забрел в глубину.
Подхваченный ветром морского теченья,
Его уносило по волнам влеченья.
На глубине своих переживаний,
Он разглядел причину метаний.

И ужаснулся…
Отпрянул назад.
Вернулся обратно,
в свой маленький ад…

Жить как и все:
Работа, семья.
Дети, жена, хобби, друзья.
Чтоб вечерами съедала тоска,
Чтоб не смотреть за облака.

Временно нищим миллионерам

Я конечно был в курсе что миф про гараж в котором зарождаются миллионеры — довольно распространен, но чтобы настолько…

Заработай в гараже! Плохой сигнал

По мотивам этого видео родился стих (почему-то в ритме Маяковского в голове звучит)

Вам, временно нищим миллионерам,
Вечно ищущим свою звезду.
Вам, не надоело ль без дела,
Ходить и пинать свою мечту?

Ну ка, бездельники, встаньте атлантами,
Плечи расправьте свои в гараже,
И торгонув отца брильянтами,
Компанию создайте на кураже.

Подтяните крепкие мамины связи,
Она же банкирша, многих там знает,
Чтобы увидели , как из грязи в князи,
Простой паренек в гараже вылезает.

Чем за кредит платить, или что кушать?
Полно вам, стоит ли об этом печься?
Кто же захочет такое слушать,
Как же такой мечтой увлечься?

Лет через десять, выступлений, премьер,
Сделок и сговоров, глянешь назад.
Вот же, какой отличный пример!
Как от дивана отрывать свой зад.

Холеный, красивый, с биографией.
Миллионы долларов, взгляд добряка.
И старый гараж на фотографии.
На фоне отцовского особняка.

Солнце

Закрыты ставни, заколочена дверь,
Не вьётся белый дым из труб.
Поселилась в сердце тоска-зверь,
И этот зверь необычайно груб.

А Солнце всё так же встаёт на востоке…

Сегодн­я я совсем пропал,
Наш дом забыт, заброшен.
Наполнен хламом наш подвал,
Но даже он теперь заколочен.

А Солнце всё так же встаёт…

Прогнил­и перила, провалились ступени,
Прохудилас­ь крыша, и окно покосилось.
Здесь жило наше счастье в неге и лени,
Но недавно оно с этим домом простилось.

А Солнце всё тоже…

Ушло счастье к другим,
Оставив нас сиротами.
А мы стоим и молчим,
Не знаем что случилось с нами.

Солнце.

Я умираю не издав ни звука…

Я умираю не издав ни звука,
Ничком лежу в густой траве.
И понимаешь — вот какая штука,
Я не смогу вернуться к тебе.

Напою я землю своею кровью,
Последняя капля — капля свинца.
Грудь разорвало безразличной войною,
Какое дело войне до юнца?

Последний вздох, пора прощаться,
Как жаль что не смогу тебе я написать.
Как глупо и нелепо расставаться,
С последним вздохом буду твоё имя шептать.

Заплачет­ небо пресными слезами,
И гром вздохнёт раскатисто и громко.
Я лежу с открытыми глазами,
А мир живёт всё так же звонко.

Вечер, темень и луна.

Вечер, темень и луна.
Ты идешь совсем одна.
По серебрянной дорожке,
Звонко каблучками ножки.
По ночной росе спешишь,
Как стрела в ночи летишь.
Перекресток, перекресток,
Светофор, подземный ход,
Все легко и очень просто,
Ты грустна и сердце лёд.
Сердце лёд, душа пожар,
Мыслей и раздумий пар,
Вечер, улица, луна,
Ты домой спешишь одна.
Он обидел и не понял,
Просто так вот,
Взял не обнял.
Не ответил на вопрос,
Не увидел твоих слёз.
Не взглянул тебе в глаза,
Не сказала свои слова.
Ты ушла и убежала,
Долго солнце провожала.
Вечер, темень и луна.
Ты теперь совсем одна.